Говоря о мире финансов 2017 года, я нарушу традицию и не стану перечислять основные события, которые произошли за последние двенадцать месяцев. Назову лишь событие, которого ждали, но которое не произошло. Я имею в виду вторую волну мирового финансового кризиса.

Последний мировой финансовый кризис начался десять лет назад. Эпицентром его были Соединённые Штаты, где несколько лет надувался пузырь на ипотечном рынке. Летом 2007 года начались первые банкротства на рынке ипотечного кредитования и рынке ипотечных бумаг США. В 2008 году кризис перебросился на другие сегменты финансового сектора американской экономики. Символом и апогеем кризиса стало банкротство в сентябре 2008 года гигантского банка Lehman Brothers. Одновременно кризис стал выходить за пределы США и приобрёл масштабы мирового. В 2008 году индексы фондового рынка США упали на 40%, в Европе – на 50%. В 2009 году было зафиксировано падение мирового ВВП – первое со времени окончания Второй мировой войны. Некоторые признаки выхода мировой экономики и международных финансов из кризиса обозначились лишь в конце 2009 года. В 2010 году мировой кризис перешёл в фазу затяжной депрессии, которая продолжается до настоящего времени.

Для преодоления депрессии власти США и ряда других стран Запада использовали новое средство, получившее название «количественные смягчения» (КС). За этим скрывается банальное включение печатного станка Федеральной резервной системы США и центробанков других стран (Европейского центрального банка, Банка Англии, Банка Японии и др.). КС, однако, были не лекарством, а обезболивающим, причём таким, которое лишь усугубляло болезнь.

Ярким признаком обострения болезни стало то, что в 2017 году, согласно оценкам, показатели задолженности экономик ведущих стран мира превзошли показатели 2007 года. Суммарная величина долга (включает долги государственного сектора, сектора банков и финансовых организаций, нефинансовых компаний и сектора домашних хозяйств) в США, Евросоюзе и Китае превысили 300% ВВП. Относительные уровни долгов в указанных трёх центрах примерно одинаковы, эксперты говорят, что эпицентром второй волны мирового кризиса могут стать и Америка, и ЕС, и Китай.

С моей точки зрения, у Китая сегодня даже больше шансов на то, чтобы стать таким эпицентром. В КНР получил большое развитие теневой банкинг. С учётом долгов, возникающих в результате его деятельности, относительный уровень совокупного долга китайской экономики как минимум в два раза выше официального показателя (то есть превышает 600% ВВП).

Оборотной стороной астрономических долгов являются гигантские пузыри, надуваемые на финансовых рынках и рынках недвижимости. На фондовом рынке сегодня бьют все рекорды индексы компаний, относящихся к так называемой цифровой экономике. Цифровая экономика сама по себе является гигантским пузырём. Почему, однако, пузыри не лопнули, как ожидалось, в 2017 году? Думаю, потому, что масштабы денежной эмиссии ФРС и центробанков других стран сегодня несопоставимо больше, чем накануне кризиса 2007-2009 гг. Благодаря возросшей мощности печатных станков сейчас можно построить более высокую долговую пирамиду, чем ту, что была создана десяток лет назад. Ну и последствия обвала новой долговой пирамиды будут неизмеримо серьёзнее. Любая паника, посеянная СМИ, в состоянии пошатнуть и обвалить неустойчивую конструкцию.

Собственно, на вопрос, чего ждать в 2018 году, я уже ответил: ждать надо всё так же второй мировой волны мирового финансового кризиса. С учётом того, что сегодня выстроена более высокая долговая пирамида, чем десять лет назад, есть некоторая вероятность, что будущий год удастся проскочить и кризис отложится до 2019 года. Интуиция подсказывает, что вероятность начала кризиса в 2018-м можно оценить в 80%, а в 2019 году – в 20%.

Если в уходящем году тема второй волны мирового финансового кризиса находилась в тени мировых СМИ, то непропорционально большую раскрутку получила тема криптовалют. При этом масса криптовалют была мизерной. В начале 2016 года капитализация основных криптовалют в мире оценивалась в 6 млрд. долл., в начале 2017 года – примерно в 16 млрд. долл. А количество наличных денег в мире в середине текущего десятилетия оценивалось в 4,5 трлн. долл., объём наличной и безналичной денежной массы – в 55 трлн. долл.

Всех гипнотизирует динамика рыночных котировок криптовалют. Взять, к примеру, биткойн, который является самой популярной криптовалютой. Когда биткойн появился на свет в 2009 году, его цена составляла менее одного американского цента. К началу 2017 года биткойн преодолел планку в 1000 долларов. В декабре 2017 года был момент, когда биткойн дотянулся до 20 тысяч долларов. Такой бешеной динамики не демонстрировали никакие другие финансовые инструменты. Общая капитализация основных криптовалют в мире в середине декабря достигла 500 млрд. долл., а на тот момент, когда я пишу эту статью (28 декабря), показатель был равен 650 млрд. долл. То есть 40-кратный рост по сравнению с началом 2017 года.

У меня твёрдое ощущение, что в течение всего года СМИ искусственно нагнетали ажиотаж на рынке криптовалют. Заказной характер большинства публикаций на эту тему бросается в глаза.

Небольшая часть публикаций акцентировала внимание на том, что, мол, новые деньги радикально изменят мир к лучшему. Дескать, люди устали от банкиров, которые наживаются на миллионах граждан, а бизнес устал от назойливого контроля со стороны кредиторов. Внушалось, что криптовалюты – свобода, в том числе от банковского диктата. Криптовалюты – частные цифровые деньги, которые создаются и обращаются в электронных пиринговых сетях, предполагающих, что все участники отношений находятся на одном уровне и имеют равные права, действуют. Никакой вертикали власти, никакого Большого брата (скажем, в лице центробанка или налоговой службы). Криптовалюты предполагают самоконтроль, основанный на использовании технологий blockchain (распределённые реестры транзакций). Каждый участник транзакций может проверить всю цепочку операций, никаких подвохов и обманов. Уже не приходится говорить о том, что каждый человек может сам создавать деньги (майнинг). И всё в таком же духе: «криптовалюты – светлое цифровое будущее человечества». О лживости этих цифровых утопий я уже писал: это информационное прикрытие проекта строительства электронно-банковского концлагеря. Частные цифровые валюты – лишь пилотные проекты.

А большая часть публикаций по криптовалютам просто призывают граждан к быстрому обогащению. Если раньше эмиссионный доход получали центробанки, то теперь каждый может получать такой доход, надо лишь обзавестись соответствующим компьютером и программным обеспечением. Если лень заниматься майнингом, можешь просто инвестировать в криптовалюты. Нам уже показывают первых миллиардеров, которые приобрели это почётное звание благодаря тому, что своевременно занялись покупкой криптовалют. Не поздно и сегодня. Котировки криптовалют растут каждую неделю. Сомневающимся обещают, что биткойн у концу текущего десятилетия будет стоить 500 тысяч и даже один миллион долларов США. Такие приманки действуют безотказно. Количество людей, занимающихся майнингом и инвестированием в валюты, растёт примерно теми же темпами, что и котировки криптовалют. Об этом можно судить по количеству создаваемых электронных кошельков для хранения и накопления криптовалют. По оценкам экспертов, в последние месяцы уходящего года каждый день в мире открывалось в среднем 30-40 тысяч электронных кошельков, а общее их число измеряется десятками миллионов.

Можно прийти к выводу, что в 2017 году в связи с криптовалютами началась глобальная психическая эпидемия (или массовое беснование). Трудно сказать, когда это кончится, но котировки биткойна точно не дойдут до планки в один миллион или даже 500 тысяч долларов. Мы являемся свидетелями строительства ещё одной долговой пирамиды, которая по определению должна обвалиться. Скорее всего, это произойдет в 2018 году. С некоторой долей вероятности обвал может быть отсрочен и перенесётся на 2019 год.

И ещё об одном событии, которое в минувшем году прошло почти не замеченным, но о котором, мне кажется, скоро вспомнят. Речь идёт о цифровой валюте, которую разрабатывает консорциум десяти крупнейших частных банков. Было несколько коротких сообщений о том, что работа над этой цифровой валютой, получившей условное название utility settlement coin (USC), уже завершается. В следующем году она должна быть согласована в центробанках тех стран, банки которых участвуют в консорциуме. Вот эти десять банков: UBS, BNY Mellon, Deutsche Bank, Santander, Barclays, CIBC, Credit Suisse, HSBC, MUFG и State Street. Согласовывать новую цифровую валюту им придётся в ФРС США, ЕЦБ, Национальном банке Швейцарии, Банке Англии, Банке Японии, Банке Канады. Это те самые центробанки, о которых я уже не раз писал как об участниках картеля центробанков (ЦБ-6), работающего над постепенным переходом мировой финансовой системы к единой наднациональной валюте. Думаю, что USC – прототип будущей наднациональной валюты.

Если мы этот мир увидим, то многие сегодняшние криптовалюты типа биткойна испарятся в нём, как утренний туман. Впрочем, тогда могут испариться и привычные валюты вроде доллара США, евро, фунта стерлингов и др. Таков план хозяев денег.

Первоисточник: https://www.fondsk.ru/news/2017/12/29/mir-finansov-goda-uhodjaschego-i-goda-grjaduschego-45341.html